Брата Раисы Горбачевой держат в психушке. Вот за что
Книги детского писателя Евгения Титаренко читало целое поколение. Возможно, читало бы и сейчас, однако последняя повесть была написана писателем больше 30 лет назад.Автор жив и поныне, но даже друзья говорят о нём в прошедшем времени. С тех пор как к власти пришёл Михаил Горбачёв, домом брата его жены стала психиатрическая лечебница в воронежском посёлке Орловка. И трудно представить более страшную участь.
Романтика странствий
Имя Евгения Титаренко стало известно гораздо раньше, чем имена его зятя и родной сестры. Самая известная из его книг — «Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землёй» — была написана ещё в студенческие годы.
Евгений Максимович сам побывал и на воде, и под землёй. Мечтавший о приключениях подросток из сибирской деревушки выбрал самую романтичную профессию — окончив школу, он поступил в военно-морское училище инженеров оружия в Ленинграде.
Потом были Заполярье, Северный флот, работа молотобойцем на Донбассе и, наконец, Литинститут им. Горького. Здесь студент Титаренко пишет роман «Обвал» об аварии в шахте. Публиковать его отказались, так же как и роман «Мужчина и женщина». С тех пор для взрослых Евгений больше ничего не писал, зато детские повести — «Четверо с базарной площади», «Никодимово озеро», «По законам войны», «Изобрети нежность», «На маленьком кусочке Вселенной» и др. — заслужили восторг юной аудитории, ведь они учили самому важному: дружбе, мужеству, находчивости.
В 1964 г. Евгений Титаренко вместе с женой, поэтессой Зоей Габоевой, переехал в Воронеж. Но семейная жизнь дала трещину. Возможно, сказалось злоупотребление спиртным. Сегодня бывшая жена писателя и его единственная дочь Ирина, выпускница Высшего художественного училища им. Строганова, живут в Москве.
По воспоминаниям коллег, Титаренко особенно не хвастал зятем Михаилом Сергеевичем Горбачёвым, тогда первым секретарём Ставропольского крайкома КПСС, но, бывало, помогал друзьям попасть на курорт. Зато, когда Горбачёв переехал в столицу, о том, что писатель — брат жены секретаря ЦК КПСС, в Воронеже узнали едва ли не все.
Неудобный человек
Впрочем, в судьбе Титаренко возвышение родни сыграло роковую роль. Он не любил говорить о личном, но, по всей видимости, отношения в семье стали портиться. И дело вовсе не в том, что писатель пытался воспользоваться связями.
— Титаренко никогда бы Раису Максимовну и Горбачёва ни о чём просить не стал, — уверен Евгений Новичихин, бывший руководитель воронежского отделения Союза писателей. — Однажды мне позвонил Евгений Синицын, комментатор Центрального телевидения, и сказал, что его друзья-кинематографисты из ФРГ ищут Евгения, хотят снять фильм по одной из его книг. Я рассказал всё Жене. И он, не задумываясь, ответил: «Знаешь, я никогда на это не соглашусь. Ведь им интересен не я, а Горбачёв. От него мне никакой славы не нужно». А ведь большинство писателей так ухватились бы за эту идею!
В Орловку во время запоев Титаренко стали возить с 1985 г. В Воронеже за ним тоже приглядывали. Например, в среде писателей до сих пор вспоминают, как в самый разгар антиалкогольной кампании Евгений Максимович жаловался друзьям: «Представляете, в семь утра встал в очередь в гастроном, после обеда — уже у прилавка. И тут подходят двое в штатском: «Евгений Максимович! Мы вам не рекомендуем!» Сволочи! Не могли мне это утром сказать!»
— Участие нашего управления в жизни Евгения Максимовича сводится всего к нескольким эпизодам, — не соглашается Анатолий Никифоров, бывший замначальника управления КГБ Воронежской области. — Однажды из центра нам пришла шифровка: «В Воронеж едут иностранные журналисты для встречи с Титаренко». С какой целью — понятно: собрать компромат на генсека. Было указание — не допустить эту встречу. Я пошёл в Союз писателей и попросил: «Ради Христа, замкните «гостей» на себя!» Кроме того, бывало, что помощник Горбачёва присылал через проводника поезда посылку, а наш сотрудник отвозил её в Орловку. У нас был хороший контакт с бывшим главврачом больницы — Ксенией Тумановой. Лично я считаю, что безнравственно так долго держать родственника в психушке. Неужели было трудно найти чекистов, чтобы берегли его во время лечения в хорошем санатории? Это было бы по совести. А так просто избавились от неудобного человека. Да, он проявил слабость. Но душевнобольным он не был.
Раиса Максимовна предпочитала узнавать о брате по телефону от Вадима Игнатова, 1-го секретаря воронежского обкома партии.
То, что делали с Евгением Максимовичем, мало напоминало лечение. С каждым годом его состояние только ухудшалось. Примерно с 1989 г. Титаренко окончательно переехал в больницу. Официальный диагноз — органическое поражение головного мозга, болезнь Альцгеймера. Поначалу писателя поселили в очень хороших условиях: отдельная палата, холодильник. Его посещали товарищи по литературному цеху, но постепенно руководство больницы визиты прекратило. Сама Раиса Максимовна, как и её облечённый властью муж, ни разу не проведала больного. Зато ославила его на всю страну в своих воспоминаниях: «Брат — одарённый, талантливый человек. Но его дарованиям не суждено было сбыться. Его талант оказался невостребованным и погубленным. Брат пьёт и по многу месяцев проводит в больнице. Его судьба — это драма матери и отца. Это моя постоянная боль, которую я ношу в сердце уже больше 30 лет. Я горько переживаю его трагедию, тем более что в детстве мы были очень близки, между нами всегда была особая душевная связь и привязанность… Тяжело и больно». Словно похоронила заживо, а ведь эти строки были опубликованы в 1991 г. — по словам товарищей Титаренко по Союзу писателей, никто тогда не считал его человеком конченым.
Бывший президент СССР тоже не раз прилюдно оплакивал шурина — приходилось отвечать на вопросы журналистов. Но за многословием Горбачёва скрывалась пустота. Ведь мог же отправить родственника на лечение в солидную клинику — и не такие завязывали. Мог, но не пошевелил и пальцем. Лишь однажды в Орловку приезжала племянница — дочь Горбачёвых.
Свою участь Евгений Максимович принял покорно. Он всегда был тихим человеком. Не хотел поднимать скандал, подставляя сестру.
— Евгений Максимович называл Раису не иначе как сестрёнкой, — вспоминает Евгений Новичихин. — Но лишь до того, как его определили в Орловку. После этого он вообще не хотел о ней говорить.
«Таких «алкоголиков» много»
Могла ли судьба писателя сложиться иначе? Большинство из тех, с кем удалось пообщаться, уверены, что да. По словам друзей и знакомых, Евгений Титаренко действительно пил, но вовсе не беспробудно: по крайней мере это не мешало ему работать.
— Раза три мы ездили вместе по районам области выступать по линии бюро пропаганды художественной литературы, — утверждает Евгений Новичихин. — 3-4 встречи в день — в клубах, на фермах, в школах. И везде гостеприимные хозяева, застолье. Женя выпивал рюмку, от силы другую. Он знал, что завтра снова выступать и пить больше нельзя. Так что вполне мог себя сдерживать. Таких «алкоголиков», как он, очень много. Но, судя по всему, высокие родственники не хотели, чтобы их компрометировали.
Конечно, докопаться до истины в этой истории вряд ли уже удастся. Но предположение о том, что мнимая болезнь брата Горбачёвой — всего лишь предлог, напрашивается само собой. В следующем году Евгению Титаренко должно исполниться 80. За годы, проведённые в больнице, от привилегированного положения не осталось и следа — он живёт в общей палате, забитый, заросший старик.
Пообщаться с Евгением Максимовичем сейчас невозможно. Местные чиновники и медицинские начальники стараются помешать любым публикациям на эту тему, утверждают, что Титаренко совершенно больной, ничего не соображающий человек, и отказываются от контактов с журналистами. Но всё же случайные встречи иногда происходят и оставляют много вопросов.
— Встретиться с Евгением Максимовичем мне удалось летом 2011 г. в коридоре 13-го корпуса орловской больницы, — рассказывает Николай Сапелкин, гендиректор Центрально-Чернозёмного издательства. — Я протянул ему сигареты — пациенты сказали, что только так можно привлечь его внимание. Он посмотрел на меня очень живыми глазами. И, знаете, это не были глаза безумца! Скорее всего, он прекрасно понимал, что стал заложником ситуации: его просто спрятали от людей. Ведь он вполне мог быть свидетелем каких-то тайн, связанных с восхождением Горбачёва на вершину власти. А выставить человека алкоголиком проще простого.
Недавно воронежские литераторы попытались пригласить к Евгению Максимовичу его бывшую жену и дочь.
— Мы вроде бы уже договорились, — рассказывает Виталий Жихарев, председатель воронежского отделения Союза писателей России. — Но в самый последний момент Зоя Габоева отказалась приезжать. Дочь Ирина собиралась приехать в апреле, но тоже не появилась.
Зоя Габоева не видела бывшего мужа больше 20 лет. В своё время в обкоме партии ей настоятельно не рекомендовали интересоваться его судьбой. Ехать в Орловку она боится до сих пор.
«Дочери угрожали психушкой»
— Нам с дочерью запретили там показываться, — призналась «АиФ» Зоя Мисостовна Габоева по телефону. — После того как Евгения забрали в больницу, я приехала к нему — привезла продукты. Пришлось ждать часа четыре, прежде чем меня к нему пустили. Он плакал, просил приехать и на следующий день. Но, когда я вышла, меня встретил какой-то мужчина и сказал: «Чтобы вашей ноги здесь больше не было!» Нас, как могли, выживали из Воронежа. Однажды устроили обыск, угрожали положить дочь в психбольницу в Орловке. Подкупили соседей — они на нас постоянно жаловались. Мы отстранены от Евгения его родственниками. А ведь Ира — единственная дочь, они друг друга очень любили. Нужно вырвать его из Орловки и устроить в московскую больницу, но денег на это у нас нет.
Нехорошая квартира
Почему же Евгения Титаренко 30 лет держат под замками? Ведь не секрет: такие больницы всегда переполнены, устроить туда на лечение кого-то на долгий срок не так уж и легко. Неужели кто-то до сих пор хранит тайны высокопоставленной четы? Впрочем, всё может быть гораздо прозаичнее. В последнее время стали активно ходить слухи о махинациях с квартирой писателя.
Как вспоминают соседи, вскоре после того, как писателя окончательно заперли в Орловке, в его жилье по ул. Хользунова поселились квартиранты. Сегодня квартира пустует, но на входе новая железная дверь, кто-то регулярно забирает платёжки за «коммуналку» из почтового ящика. По словам консьержа дома № 110, квитанции на оплату жилищно-коммунальных услуг так и продолжают приходить на фамилию Титаренко — значит, он по-прежнему прописан по этому адресу. А вот принадлежит ли жильё Евгению Максимовичу на правах собственности — тайна за семью печатями. В прокуратуре наотрез отказались давать комментарий по этому поводу, сказав одно: начата проверка. При этом признали, что таинственная судьба квартиры на Хользунова — один из ключевых вопросов, которым они занимаются. А недавно появилась и хрупкая надежда на то, что в жизни самого писателя произойдут перемены. Прокурор Воронежской области Николай Шишкин взял расследование под личный контроль.
В СМИ сообщают, что Титаренко в следующем году исполнится 80 лет, однако к нему до сих пор не пускают знакомых и друзей, законность его содержания в психоневрологическом диспансере ставится под сомнение, — сообщили в областной прокуратуре. — В материалах одной из телепрограмм была показана видеозапись разговора, сделанная скрытой камерой, с замглавврача психоневрологического диспансера посёлка Орловка, который отрицает пребывание Титаренко в медицинском учреждении. Прокурор области организовал проверку по вышеуказанным фактам.
Сможет ли эта запоздавшая на 30 лет проверка хотя бы немного приоткрыть завесу семейной тайны? И чем сегодня можно помочь писателю, который наверняка необратимо изменился за эти годы? Пока понятно одно: бездарная власть сломала судьбу талантливого человека — так же, как сломала судьбы миллионов его соотечественников.
.
Обсуждение закрыто.